Глава 18. Химия (1985-88 гг)

–  Что же такое нужно уметь, что вы так уверены, что я не сделаю? – задаю ему вопрос, которого он от меня не ожидал.

–  Шпагаты все, например, – сказал он, не поворачиваясь ко мне, но с таким видом, словно он сказал какое-то магическое слово.

–  Это пустяки, – сказал я. – Что ещё?

Он обернулся ко мне, отстранив бумаги с какими-то списками имён и фамилий.

–  А ну, покажи мне эти пустяки, – произнёс он, глядя уже в упор на меня.

Не мешкаясь ни минуты, я с лёгкостью продемонстрировал.

–  Но это не главное, – сказал он, и показал один выкрутас, который к тому времени для меня уже был просто игрой, и я не замедлил с демонстрацией оного.

 Тут тренер начал задумываться над чем-то. Я понял, что он обдумывал, как бы поставить меня на место. А ведь на нас смотрят его ученики и не без любопытства наблюдают, как парень с улицы ставит мат их учителю. Это самое ужасное для рядового учителя, цель которого просто заработать деньги, но для истинного мастера это должно приносить радость. Тут тренер встал во весь рост из-за стола, который служил ему своего рода кабинетом, и прошел на середину зала. Тренирующиеся расступились и образовали полукруг. Тренер выкинул один номер, где требовалась не только гибкость, но и координация. Я сказал, что могу повторить, и взял в руки шест, с которым это проделывалось. Каково же было удивление не только их всех, но и моё, когда я это проделал с лёгкостью, словно занимался этим давно.

–  Вот что такое гибкость! – подумал я.

Мне все зааплодировали, и я предложил показать кое-что своё. Тренер с интересом согласился. Мне тут же принесли штаны, так как я был в джинсах. Выйдя на середину зала, я даже без предварительной разминки продемонстрировал то, к чему я уже пришёл к тому моменту. Слышу, как загалдели в зале, и по всему было видно, что это всем понравилось. Тренер подошёл ко мне и пожал мне руку.

– Ты будешь моим первым учеником! – сказал он мне с улыбкой, но всё ещё, смотря на меня свысока, – прошу любить и жаловать, – обратился он к остальным.

Так я стал заниматься у-шу, что очень положительно влияло на моё развитие. С тренером Анатолием мы стали друзьями. Да и разница в возрасте была не велика: всего пять лет. Благодаря своей уже имеющейся гибкости и фанатическому отношению к этому виду спорта, я догнал всех очень скоро.

Бывало, когда Анатолий задерживался и не мог прийти вовремя, он поручал мне вести уроки вместо него. На работе теперь все черенки от лопат были мои. По всем углам я прятал их, чтобы в нужный момент под рукой всегда была палка. Вертел во все стороны, не раз ударяя себя по голове и ногам. Обед теперь для меня был ещё менее интересен. Я с нетерпеньем ждал, когда все уйдут кушать, чтобы всласть позаниматься.

Впрочем, тем я и жил, что занимался над собой. Ничто другое кроме чтения книг и работы над собой меня не удовлетворяло. Я был в поисках того, чего мне не хватало, чтобы быть довольным собой. Конечно, довольным собою может быть только человек, достигший совершенства во всём, либо шизофреник. Нормальный же человек должен отдавать себе отчёт в том, насколько он далёк от совершенства при всех своих способностях. Мы, смертные, можем находиться лишь на пути к совершенству, кто-то ближе, кто-то дальше, но самого совершенства не достичь никому, ибо совершенен лишь всевышний. Тот, кто на этом пути, - уже счастливчик.

Дома, то есть в общежитии, меня не ждал человек, разделяющий мои взгляды хотя бы отдалённо, и посему меня особо туда не тянуло. Для меня предпочтительней было уединение, чем общение в совершенно другом направлении. Любу раздражало то, что я не любил посидеть с соседями, не любил выпить, покурить. Её бесило моё отвращение к сигарете в её руке, когда в другой руке её ребёнок.